Как-то раз поехали мы с оператором Сашей Мурсой делать сюжет про шахтёров. То ли в Кемеровскую область, то ли в Ростовскую. Впрочем, снимали мы шахтёров и там, и там, и не один раз.
Короче, встретили нашу съёмочную группу как полагается: было много водки и много закуски, но водки было больше, поэтому мы немного перебрали. Но работа есть работа: хочешь, не хочешь, можешь, не можешь, а нужно снимать. Короче, отвезли нас в шахту и спустили на глубину 500 метров. А снимать там нечего. Никто не работает там, и только тележки стоят и лампочки чуть светятся.
Мы приуныли — сюжет же нужно делать какой-никакой — и тут один из сопровождающих нас инженеров предложил осмотреть штрек. «Там работа кипит», обнадёжил он нас.
Кто не знает, штрек это горизонтальная выработка, в конце которой и добывают уголь. В нашем случае штрек был узким проходом, вернее, пролазом, куда мы с камерой и штативом полезли на четырёх ногах. После первых же метров я понял, что принял не совсем правильное решение, а Мурса обозвал меня нехорошими словами и добавил, что он лучше в Америку уедет, чем ещё раз со мной полезет в штрек. Короче, проползли мы метров 50, может и больше, чуть не сдохли. Но почти протрезвели. В конце туннеля увидели тусклый свет, комбайн по добыче угля и группу товарищей шахтёров в небольшой подземной комнате со стенами из угля, естественно.
Мурса сразу сказал, что темно и вообще. Нет движухи. И тут меня осенило, как сделать движуху. «Включайте свой комбайн», говорю, «а мы снимем вас за работой». Кто-то что-то нажал, комбайн зарычал, и я только успел заметить, что этот комбайн на крота похож. Только больше.
Через полсекунды тёмная комната стала ещё темней и наполнилась угольной пылью. Меня вырвало прямо на свежедóбытый каменный уголь. Мурса совсем охуел от моего продюсерства и в конце-концов уехал в Америку. Но не сразу. Сначала мы уползли из каменной комнаты обратно к тележкам, сняли кое-как шахтёров как бы за работой, поднялись на поверхность, помылись, выпили, закусили.
Вот такая история одной фотографии. А у меня их 26,856.
*PS. Выпивали и закусывали мы в ресторане «Русь» или «Русская изба» (в каком городе не помню), ни в чём себе не отказывая: в те годы АП оплачивало — или оплачивал? — расходы по факту. Специально для нас двоих ресторан работал до трёх утра, но не бесплатно, как впоследствии оказалось. А ещё пообщались в ресторане с сотрудницей, которая числилась в штате как «волшебница». Пили водку, а на сладкое коктейль из Cointreau и Baileys Irish Cream. Что ели, если ели, не помню.
По приезде в Москву, предъявили счёт, не читая заранее. Представьте удивление начальника, когда он прочёл:
УСЛУГИ ВОЛШЕБНИЦЫ — ХХХ рублей
ТРИ ОРГАЗМА — ХХХ рублей
Это помимо водки, которую мы попросили официанта записать как еду (спиртное компания не оплачивала). Ну, и за продление работы ресторана на пять часов тоже полагалась кругленькая сумма — на это объяснение было простым: до ночи работали, целый день голодные, вот и пришлось пойти на такие расходы. Сорри.
С оргазмами мы сами не сразу сообразили, потом поняли, что это так назывались коктейли из Cointreau и Baileys. Уверили в офисе, что это у них так сок называется — а нам после шахты очень пить хотелось.
В результате, только с «услугами волшебницы» не прокатило… Из собственного кармана заплатили… Но оно того стоило…
PS. В эти разы волшебниц не было. Только водка и закусь.
